Коллективное бессознательное
Пишет Гость:
Тут... в прошлом треде, еще в марте, был фик про театр в Валиноре, у меня сразу начало придумываться продолжение, но потом было не до того и никак, а тут вдруг взяло и написалось
Предупреждение № 1 Букав очень много, поэтому в трех комментах
Предупреждение № 2 Я очень люблю кинонного Трндл-ЛиПейса
То есть, визуально-образно, безотносительно логики сценария
читать дальшеИтак, свершилось. После удивительных приключений, в которые в Валиноре вряд ли даже поверили бы, после бесконечно долгого и трудного пути, Финрод наконец-то достиг своей неведомой до конца цели. Перед ним возвышались необъятные стволы легендарного Лихолесья, и где-то там, в пещерном дворце, под тысячелетними слоями опавших листьев, находился тот незнакомый ему Трандуил или Трандуэль, или моргот его знает что за существо, которому Финрод просто должен был посмотреть в глаза. Хотя бы для того, чтобы тут же искать геройской смерти в какой-нибудь борьбе с благородной целью – даже в нынешние странные времена такую оказию найти несложно, – снова переродиться в Валинор, жениться наконец и забыть об этом полном искушений и опасностей мире, игнорируя косые взгляды и подавляемые смешки за спиной. И никогда-никогда больше не посещать театр и вообще не связываться с этими новомодными искусствами. В своих странствиях он такого насмотрелся, что воспоминаний, от которых краснеют уши и сводит нутро, хватит на несколько вечностей.
В лицо ему никто из эльфов, конечно, не смеялся, но тонкий слух помимо воли улавливал еще висевшие в воздухе хвосты оборванных фраз, ясный эльфийский взгляд за лигу читал насмешливый блеск в чужих глазах. Почему-то эта странная пьеса стала особенно популярной, ее показывали чаще других, Финрод слышал даже о нескольких разных постановках, с некими чудесными эффектами и волшебными явлениями, которые он даже не решился посетить, после того как узнал, что предпоследняя постановка не рекомендовалась к просмотру эльфами моложе пятидесяти лет, а последняя –трех тысяч.
Путем осторожных расспросов он выяснил, что в Валиноре находится сын того самого таинственного Трандуила, имя которого – или это только Финроду так казалось? – теперь все эльфы старше трех тысяч лет, претендовавшие на интерес к новейшим культурным веяниям, прочно связывали с его собственным. Более того, этот сын оказался тем самым удивительным молодым эльфом, который прибыл из Средиземья последним, не на рейсовом корабле, а на крохотной яхте, построенной им самим своими руками, да еще и притащил с собой гнома. Финрод до сих пор вспоминал, какой тогда был скандал и какое живое участие приняли в этой истории буквально все обитатели благословенного края, хотя край был немаленький и густонаселенный, и мало кто из них хоть раз увидел бы этого гнома в ближайшие много тысяч лет… Впрочем, гномы столько и не живут. Так что, можно было не сомневаться, что этот юный Трандуилион, сын странного заморского короля (твой сын, если верить пьесе! – ехидно подсказывало изредка просыпавшееся после третьей бутылки наливки чувство юмора) был личностью незаурядной. В Валиноре было не так много развлечений, так что приезд Леголаса горячо обсуждали до сих пор, хотя прошло уже… Финрод не знал, время бежало быстро. Впрочем, ему лично казалось, что кроме проклятой пьесы уже никто ничего здесь вообще не обсуждает.
Высокого юношу с золотистыми волосами, перехваченными на затылке тонкой косичкой, Финрод нашел на берегу моря, тот неподвижно, как высеченная из скалы статуя, сидел на нагретых солнцем камнях, не сводя взгляда с тончайшей нити горизонта, где небо и море были почти неотличимы одно от другого. «Быстро же ему здесь наскучило», - промелькнула у Финрода первая мысль, но в этот момент юноша обернулся, и старший эльф вздрогнул. Как будто они не встречались до сих пор, однако тонкое лицо казалось ему странно знакомым.
Финрод завел разговор, стал расспрашивать Леголаса о его жизни и приключениях в Средиземье, старательно маскируя наиболее интересовавшие его предметы и перво-наперво осторожно убедившись, что театром, как и романтической литературой тот вовсе не интересуется и вообще предпочитает книги о морских путешествиях. О морских путешествиях тоже поговорили, причем оказалось, что яхта цела и невредима, стоит в укромной бухте, и иногда Леголас с Гимли носятся на ней наперегонки с дельфинами вдоль побережья.
Когда зашел разговор о Лихолесье, Леголас принялся многословно и с томительной ноткой в голосе рассказывать об охоте на гигантских пауков и отстреле орков. (Финрода передернуло), достал из-за пазухи маленькую плоскую фляжку и дружески предложил собеседнику. Из дальнейшего разговора Финроду мало что запомнилось: такой ядреной сивухи ему не случалось пробовать ни в первой жизни, ни после. Либо соответствующая промышленность в Средиземье шагнула за тысячелетия, проведенные им в Валиноре, дальше, чем он думал, либо это в Лихолесье было свое ноу-хау. Финрод помнил только два факта: когда разговор зашел об отце Леголаса, тот как-то посмурнел, опустил взгляд и постарался перейти на другую тему, а когда Финрод прямо спросил синдара о матери, тот ровным тоном ответил только, что был совсем мал, когда она покинула свою роа, он ее совсем не помнит, отец о ней никогда не рассказывал, а здесь ее очевидно нет, иначе он бы почувствовал. Ситуация яснее не стала. Под действием убойной выпивки Финроду пришла в голову шальная мысль сводить юношу на спектакль и посмотреть реакцию, но он не был уверен, исполнилось ли тому уже три тысячи лет.
На следующий день он застал Леголаса на том же месте. При более подробных и уже довольно прямолинейных (как подойти к главному кружным путем, Финрод не знал, ему нужны были технические подробности) расспросах об управлении яхтой, Леголас вроде бы ничуть не удивился, зато заметно оживился и так завалил собеседника техническими характеристиками и тонкостями учета направления ветра, что у Финрода уже гудела голова, когда к облюбованному ими плоскому камню на пляже притопал рыжебородый гном и кивнул синдару, явно приглашая куда-то идти. Леголас извинился, пообещал продолжить в другой раз и ушел со своим другом.
Странная компания, думал Финрод, глядя им вслед. Гном деловито топотал – на каждый расслабленно неторопливый шаг эльфа приходилось три его шажка. Леголас, похоже, даже не заподозрил, зачем Финроду нужны эти сведения о яхте, или ему казалось только естественным, что кто-то хочет покинуть Валинор и отправиться в плавание? А когда Финрод спросит его, как найти дорогу в Лихолесье, ему тоже покажется только естественным, что кто-то хочет повидать его родной лес и устроить сафари с охотой на гигантских пауков? Финрод вспомнил фляжку и решил, что лихолесского эльфа мало чем можно удивить. А потом удивился себе самому, осознав, что уже перешел от смутной идеи, навеянной странным сюжетом, к действиям. Совершенно незаконным, несомненно, опасным, и скорее всего, не имевшим никакого смысла. Зачем ему это?
- Я вижу, ты познакомился с Ороферовым внучком? – раздался за спиной мягкий голос, и Финрод вздрогнул.
У камня стояла, улыбаясь, сестрица Нервен.
- Удивительно. Мне как-то раньше это и не приходило в голову, пока я не увидела вас рядом, - заметила она. – Если бы я не знала его семью, решила бы в первый момент, что он твой сын.
URL комментария
Пишет Гость:
читать дальшеФинрод снова вздрогнул и внимательно посмотрел на нее.
- У вас даже манера говорить, жестикуляция похожа, - Нервен покачала головой, подобрала мелкий камешек и стала им играть.
- Ты… ходишь в театр? – нервно спросил Финрод.
- Нет. Была один раз, в самом начале, но узнала в главной героине себя… и там напридумывали таких глупостей… - она скривилась, потом глубоко вздохнула и вдруг посмотрела ему прямо в глаза, - что я вдруг поняла, как много, оказывается, упустила интересного в своей жизни в Средиземье. Не советую, это опасное искусство – когда кто-то сочиняет твою собственную историю за тебя.
Финрод несколько успокоился. Значит, Нервен не подшучивает над ним. Он и сам теперь понял, кого ему так напоминал принц из-за моря – собственное отражение в зеркале или на тихой поверхности лесной заводи. Его СЫН? Придуманный кем-то чужим, там, в другом мире, и вдруг явившийся сюда во плоти?
- Ты сказала, что знала семью этого парня, - заметил он. – Ты знала его… отца?
- Еще бы! – Нервен вздохнула. – Да ты и сам его знал!
Финрод опять вздрогнул. Ему казалось, что он никак не выберется из какого-то странного сна, исключительного по абсурдности сюжета. Он пожалел, что Леголас ушел и, наверно, унес с собой свою замечательную флягу.
- Трандуил Ороферион, ну вспомни же! Ты должен был видеть его в Дориате! – Нервен улыбнулась. – Не помнишь? Наверно, ты просто не обращал на него внимания. Какой-то дальний родственник короля, он был совсем молод тогда, невозможно длинный и тощий, нескладный, как жеребенок. Прямо, как человек. А я-то одно время думала, что он ко мне неравнодушен, - она мечтательно вздохнула, потом, внезапно помрачнев, бросила камешек в море, волна проглотила его жадной зеленой пастью. – Я ошибалась, - закончила Нервен.
- Не помню совсем, - признался Финрод. – Он хоть изменился с тех пор?
- Он стал взрослым. А потом перестал быть молодым. За один день. Во время одной битвы… - Нервен прищурилась, наблюдая за танцем чаек над водой.
- А потом ты еще видела его? – Финрод боялся, что его интерес покажется сестре странным, но ничего не мог с собой поделать. Решение уже было принято, словно бы помимо его собственной воли, оставалось только понять, за призраком ли он намерен охотиться, или у его квеста будет хоть какая-то реальная цель.
- Видела? – Нервен вздохнула, сдвинув тонкие брови. – Да мы тысячи лет прожили в одном лесу, он был нашим соседом. И знаешь, что я скажу? – таких соседей врагу не пожелаешь!
Финрод снова вздрогнул и нервно переменил позу.
- П-почему?
- Потому! – к беспокойству Финрода, в больших глазах сестры внезапно мелькнул отчетливый зеленый огонек. – Ты бы знал, какие слухи ходили о Лихолесье и том, что делается в его пещерах. Законы и обычаи как будто не для Трандуила писаны!
- Охотно верю, - пробормотал Финрод, оглянувшись вслед Леголасу.
- А однажды он пригласил Келеборна к себе, якобы для решения каких-то территориальных вопросов – как будто ему не было прекрасно известно, что Келеборн ничего не решал без моего согласия. И что ты думаешь? Мой супруг вернулся оттуда месяц спустя, и он не только не помнил, чем там занимался, он еще месяц не мог вспомнить, как зовут меня!
Изумрудный огонек в ее глазах стал еще отчетливее, и бледная до прозрачности кожа как будто тоже приняла зеленоватый оттенок. Тем не менее, Финрод едва удержался, чтобы не прыснуть со смеху.
- А вопросы-то они решили? – спросил он.
- Не знаю. Он привез связку странных свитков, где речь шла о какой-то трясине и поляне с исключительно хищными росянками. Какого эльфа могут интересовать такие места? А часть дружины Келеборна вообще не вернулась, по собственному желанию, как передали остальные. Говорят, что они там в Лихолесье даже… - она произнесла какое-то слово на синдарине, Финрод не понял. – Не состоя в браке, можешь себе представить? Но Келеборн не посмел бы, он знал, что я сразу почувствую… Я пыталась заглянуть в зеркало – узнать, что там происходит. А зеркало показало мне меня саму, в таком виде, что больше я не решалась в это погружаться, - зеленоватая тень медленно исчезла, растворившись в солнечном дне и морском запахе.
- Как же… - задумался Финрод. – Но у него же должна быть жена? Сын ведь есть?
- Должна была быть, - пожала плечами Нервен, как будто внезапно потеряв интерес к разговору. – Я никогда ее не видела, и он никогда ее не упоминал. – Она встала, явно собираясь уйти.
- Почему-то я так и думал, - пробормотал Финрод.
Сюжет пьесы предписывал обратиться за помощью Ульмо, и этот метод, к удивлению Финрода, вполне оправдал себя. А может быть, Ульмо тоже смотрел ту пьесу, и ему тоже стало интересно. Своими силами Финрод вряд ли сумел бы достичь другого берега на удивительном плавсредстве, несмотря на подробные инструкции, данные Леголасом, и фляжку, подаренную им же на прощание. Указания Леголаса относительно того, как найти дорогу в Лихолесье, тоже оказались почти бесполезны. Видимо, мир, где теперь властвовали люди, успел сильно перемениться даже с тех пор, как лихолесский принц покинул его. Не год и не десять лет ушло на то, чтобы найти верный след, собирая по крупице информацию, по словечку – крохи правды среди искаженных до невероятия многими поколениями неумелых рассказчиков старинных песен и преданий. Но Финрод умел распознать правду даже в самом извращенном сюжете. Помогала, разумеется, и интуиция, хотя в полной мере его дар предвидения себя не проявлял. Может быть, это был хороший знак. Может быть, самое страшное, что могло ждать его в конце этого спонтанного квеста – просто тупик. Может быть, больше не было никакого Лихолесья, и только забывшие себя бесплотные духи прятались по дуплам и норам в какой-нибудь запущенной чаще, которую люди до сих пор не пустили на древесину.Обидно было бы, конечно. И горько за тамошних эльфов, но чего еще они могли ждать при своем упрямстве?
URL комментария
Пишет Гость:
читать дальше
Что ж, он со своей стороны сделал все, что мог, и квест был практически исполнен. А приобретет ли он в конце нечто ценное или вернется домой посмешищем – разве что удастся найти себе здесь поистине геройский конец и потом сказать, что так и было задумано — зависит уже не от него.
Сквозь могучую чащобу, земля которой никогда не видела солнечного света – такой плотной кровлей сплетались вверху кроны – Финрод шел несколько дней и уже начал скучать, потому что ничего не происходило. Разве что однажды он нагнулся над тихой заводью, чтобы умыться и причесаться, прежде чем явится пред очи здешнего владыки… и вдруг осознал, что уже несколько минут пялится на собственное отражение, все более активно позевывая. Воду из здешних источников явно не следовало пить.
Больше ничего интересного не происходило. Гигантские пауки, которыми, по словам Леголаса, лес кишмя кишел, Финроду не показывались, если здесь и была какая-то мелкая живность, то сидела по своим норам, и вообще весь лес как будто мирно дремал и до пришельца ему не было никакого дела. Между тем Финрод ясно чувствовал, что сердце этого леса – дворец короля эльфов – должен быть совсем рядом, однако, он не показывался. Вполне возможно, что Финрод уже не первый день ходил кругами по запутанным здешним тропам, которые вполне могли постоянно видоизменяться. Владел ли хозяин лесного царства особой отводящей глаза магией или это было свойство самого леса? По валинорским сплетням и суевериям человечьего мира судя, возможно было и то и другое. Но с такой магией справиться было немудрено. Поиграли и хватит. Финрод негромко замурлыкал дорожную песню, что не позволяет сбиться с пути, и на одной из запутанных троп как будто немного посветлело, колючие заросли подались в стороны. Лес словно только и ждал от него какого-то знака.
В правильности направления эльф больше не сомневался, тем более что по сторонам тропы теперь то и дело возникали резные столбы, он прошел несколько увитых ползучей порослью арок, словно бы составленных из гигантских рогов, однако легче идти не становилось. С каждой лигой лес делался только темнее, душный чад словно бы висел в воздухе, обволакивал незнакомым чарующим ароматом, клонил в сон. И чем ближе становилась могучая скальная стена впереди, тем тяжелее нагнетало этот чад. Страха или желания немедля повернуть назад и бежать отсюда он не вызывал, хотя и пощипывал нервы легким ощущением опасности.
В высоком узком проходе, ведущем вглубь скалы, лежал гигантский паук. Сердце Финрода дрогнуло в груди: неужели лихолесские твари овладели самим королевским дворцом? Вероятно, здесь произошла страшная битва? О, почему он пришел так поздно, когда ему остается лишь оплакать сородичей того светловолосого юноши на морском берегу вместо того, чтобы встать с ними плечом к плечу?
Настороженно озираясь, Финрод вступил в прорубленный в скале тоннель, коснулся носком сапога лесной твари. Паук громко икнул, шевельнулся, и к изумлению Финрода, из-под него выбрался одетый в зеленое эльф. Возможно, он был ранен в бою, потому что он окинул Финрода мутным взглядом, нашарил у стены копье и поднялся, опираясь на него, что, несомненно, требовало титанических усилий.
— Чужой? – пролепетал эльф, подумал немного и неуверенно добавил, —Стой кто идет. Вы находитесь на частной территории, охрана вооружена... – он тоже громко икнул, пошатнулся и сел на каменный пол.
— Я прибыл из Валинора, — холодно ответил Финрод: солдат явно был не ранен, а просто неприлично нетрезв. – Мне нужно поговорить с владыкой Трандуилом Лихолесским.
—Ааааа, из Вали-ик!-нора! – обрадовался эльф. – Тогда можно, тогда вас ждут.
— Ждут? – поразился Финрод, покосился на паука, сонно шевельнувшего лапой, и не выдержал,— Да что же у вас тут произошло? Нападение?
— Почему нападение? – к еще большему изумлению пришельца, эльф привалился боком к бессознательному пауку и принялся машинально почесывать ему мохнатое брюхо. – Первомай – важный праздник для всего эльфийского народа. Велено отмечать всем лесом, вот мы и…
— Но Бельтейн был неделю назад! – воскликнул Финрод.
— А у нас его продлили, — известил его эльф и туманно пояснил, — а то мы отдыхать не успевали.
Он дружески похлопал по мохнатому брюху и снова принялся чесать паука. Паук тихо урчал в экстазе и подергивал конечностями. Финрод поморщился и отступил на шаг, пока его не задело покрытой жесткой шерстью лапой. Вот теперь у него наконец возникло сильное желание просто развернуться и уйти обратно.
—Так я могу пройти к королю? – скривившись, поинтересовался он, даже не пытаясь себе представить, в каком виде может быть этот король.
— Не-а, — помотал головой страж, помедлил, приходя в себя после слишком резкого движения, и, теперь уже соблюдая осторожность, медленно махнул рукой в сторону от входа. – Во дворце его нет. Король на прогулке.
— А. Понятно, — Финрод отправился в заданном направлении, оглянулся, уходя: стражник опустил тяжелую голову на паука, закрыл глаза и довольно улыбался. Ему было хорошо.
— Заходи кто хочет, завоевывай, — осуждающе ворчал Финрод, проламываясь дальше через дебри Лихолесья. Впрочем, по размышлении, он признал, что и сам не так-то легко сюда пришел, притом что без злых умыслов. Может быть, местные жители и могли позволить себе такую беспечность. Вот и теперь тропе явно надоело вести его. Финрод только успел затянуть новую песню, как все свершилось – как это и бывает, когда чего-то долго ждешь и ищешь, до глупого неожиданно.
Кусты, едва услышав первые такты песни, подались в стороны, за ними оказался заботливо припрятанный обрыв, Финрод от неожиданности кувыркнулся вниз, автоматически сгруппировавшись, прокатился по склону и обнаружил, что сидит на траве, а прямо над ним возвышается гигантский – лось?! – нет, скорее, все-таки олень, только олени с такими рогами, насколько помнил Финрод, вымерли уже несколько тысячелетий назад. Дальше рогов он ничего не видел, так как именно здесь, на внезапной опушке, сквозь редкую прореху в крыше крон пробивался солнечный луч и бил прямо в глаза. Но оттуда, из золотого сияния, донесся глубокий бархатный голос:
— Неужели его Величество Финрод Фелагунд, король сказочного Нарготронда? Какая честь для нас!
Финрод, стиснув зубы от смущения, поднялся на ноги, отряхивая мелкую труху со штанов. Всадник легко спрыгнул со своего скакуна, шагнул вперед, придерживая поводья, и Финрод невольно отступил, едва не упав снова. Владыка Лихолесья производил сильное впечатление– очень высокий, на полголовы выше самого Финрода, облаченный в расшитую золотыми нитями мантию, ослепительно сиявшую на солнце, по широким плечами свободно струились волосы цвета белого золота, губы слегка кривились в странной полуулыбке, образуя ямочки на бледных щеках. Он двигался уверенно и свободно, без неуверенности или нарочитой сосредоточенности пьяного, и Финрод мысленно вздохнул с облегчением. Вот только смущали его ярко-голубые глаза, они блестели слишком уж сильно, чтобы блеск их был естественным, и создавали впечатление чуть ли не безумия. Что, впрочем, Финрода ничуть не удивило, но напомнило, что следует оставаться настороже.
— Насчет Нарготронда, это… — не без смущения забормотал он, но Трандуил резко мотнул головой.
— Я знаю. Просто именно таким я помню тебя. И храню эти воспоминания уже которую тысячу лет.
— Помнишь?.. – растерялся Финрод, но вспомнил о словах Нервен, – А. Ну да. В молодости ты жил в Дориате. Мы, вероятно, виделись.
Невозможные глаза расширились, изящной формы губы дрогнули.
— А ты меня совсем не помнишь? Даже просто, что был такой? – Трандуил на миг опустил взгляд и грустно улыбнулся. – Признаться, не думал, что ты на меня даже не обратил внимания. А я-то ведь столько ждал тебя…
— Ждал? – Финрод дал себе слово ничему не удивляться…
— Ну конечно, — король Лихолесья посмотрел ему прямо в глаза, и от этого жутковатого стеклянного взгляда по спине у Финрода побежали мурашки. –А зачем ты думаешь, нужны были эти пьесы?
— П-пьесы? Так это ты?
—Ну а как бы еще я привлек твое внимание? К тому же… — в этот раз улыбка была хитрой. – У вас там неплохо платят, а королевское достоинство требует немалых расходов, сам знаешь…
— Зачем тебе надо было привлекать мое внимание? – не дал ему Финрод уйти от темы.
— Я же мечтал о тебе все эти тысячелетия! – Трандуил внезапно снова легко вознесся на спину своему скакуну. – Но ты с дороги, а мы тут стоим в лесу без толку. Едем во дворец! – наклонившись со спины зверя, он протянул Финроду большую руку, украшенную витыми перстнями, и мгновенье спустя тот сидел у Трандуила за спиной.
— Ты хоть нашего сына видел? – вдруг обернулся Трандуил.
—Нашего… да, видел. Собственно, благодаря ему я здесь…
—Ну хоть на том спасибо, — усмехнулся Трандуил.
— А это… —Финрод тронул пяткой округлый бок животного, — ведь не лось?
— Конечно, лось. Плюс чудеса селекции. Какая разница? Вперед!
Лось резко рванул вперед, снеся рогом сорочье гнездо с подвернувшейся ветви. Финрод крепко обхватил бока Трандуила, глубоко зарывшись руками в скользкие складки сияющей мантии, и уже в который раз с тоской подумал о заветной фляге, давно опустевшей и выброшенной… но, похоже, за этим здесь дело не станет.
URL комментария
Пишет Гость:
читать дальшеЗолотистый туман клубился перед глазами, то и дело принимая очертания целых облачков пузатых шелковистых мотыльков, они танцевали по всей зале, ползали по коврам и подушкам и снова растворялись в той же искристой теплой мгле. Финрод ничего против них не имел.
- Я пытался привлечь твое внимание, но, видимо, мне не хватало храбрости сделать что-то действительно эффектное, —Трандуил снова мягко улыбался, отняв от губ мундштук кальяна. Речь его звучала плавно и мелодично, почти как пение, стеклянные глаза отражали танец мотыльков, и Финрод, наблюдая за хозяином, ловил себя на странных мыслях – о том, как длинны ресницы короля эльфов и нежен рисунок губ.
— Моя сестра Нервен говорила мне о тебе, — сообщил он и налил себе еще бокал терпкого багрового вина из лихолесских ягод – он даже знать не хотел, каких.
Трандуил поморщился.
— Галадриэль? Она так и бегала за мной, я просто не знал, что с ней делать!
Финрод моргнул.
— Ну да, —Трандуил приподнялся на локте, растянувшись на перине легчайшего пуха, задумчиво водя мундштуком по щеке. – В конце концов я попросил Келеборна как друга и родича отвлечь ее – так ведь окрутила беднягу в один момент. Хотя вроде он не в обиде, —Трандуил философски пожал плечами.
Финрод задумался.
— Послушай, у тебя ведь есть сын, это значит, что ты… должен быть женат?
— Да, —Трандуил заметно помрачнел, отодвинул кальян, словно ему вдруг стало неуютно в собственной гостиной. – Она… не вернется ко мне, —к испугу Финрода, на миг сквозь гладкую кожу на щеке Трандуила проступила кровавая темнота, словно живая пульсирующая рана, глаз подернулся мутной слепой белизной, но это впечатление мгновенно исчезло. А вероятнее всего, это был просто дурман, навеянный магическими курениями и золотистыми мотыльками. — Я никогда ее не увижу и поверь, это наше обоюдное желание.
— Ты не любишь ее? – поразился Финрод. – Разве это не в разрез с…
— Законами и обычаями? – Трандуил сухо рассмеялся, — Тебе никогда не казалось, что здесь мы очень далеко от валар с их порядками?
— Ну вот у меня есть любимая в Валиноре… —Финрод отвел глаза, сильно подозревая, что ресницы Трандуила длиннее, чем у Амариэ.
— Однако ты здесь, а она там, – напомнил король Лихолесья. – Тебе не кажется, что в этом что-то не так? Послушай, — он выпрямился, сел, спустив ноги с изящной кушетки, наклонился вперед, глядя прямо в глаза Финроду своим тревожно ясным и болезненно блестящим взглядом, — Наше дитя было желанным. Она хотела ребенка от меня – короля. Я же хотел ребенка от… тебя.
Финрод поперхнулся. Кровавое вино выплеснулось из бокала на пушистый ковер, расшитый золотыми нитями.
— И я вложил в него все свои мечты, все воспоминания, которые лелеял век за веком, пока мой мир умирал и перерождался, пока сменялись эпохи, а корабли из Серебристой гавани уходили один за другим на Запад. Без меня. И – ты ведь видел его – признай…
— Да, —Финрод не узнал собственного голоса, так хрипло он прозвучал. Он упорно смотрел на ковер, даже не пытаясь выдержать этот стеклянный взгляд. Ковер впрочем тоже был не самым безопасным местом – если долго на него смотреть, вышитые сцены обретали движение, орнаментальные фигуры принимались жить собственной жизнью.
— Зачем ты выманил меня сюда? – Финрод решил разобраться во всем, пока еще его сознание не попало полностью под чары этого королевства иллюзий. – Почему ты давным давно не взошел на один из кораблей, почему ты не отправился в Валинор с… твоим сыном? Ты же мог давным давно разыскать меня там.
- Ну и кто я был бы там для тебя? Чей-то там позабытый родственник? А здесь у нас с тобой – пусть не самое светлое и прекрасное, но все-таки королевство. И ни-ка-ких родственников, пересудов, ухмылок за спиной. Ах да, как же я мог забыть! – он всплеснул руками и встал с кушетки. – Столько ждать твоего прихода и забыть вручить подарок, который я тебе приготовил!
Он направился, быстро и бесшумно скользя по ворсу ковра и пышным шкурам, устилавшим пол, куда-то в угол комнаты, постучал чем-то и вернулся, на ходу приказав голосом, не терпящим неповиновения, — Закрой глаза.
Длинные пальцы ухватили длинные волосы Финрода, приподняли, что-то щекотно скользнуло по шее и груди, щелкнул замочек, даже сквозь веки полыхнул звездный блеск. Открыв глаза, Финрод задохнулся.
— Это же… Это же не может быть… Это же никак… — он невольно посмотрел вверх, словно мог увидеть небо запада и самую яркую звезду сквозь каменный свод, укрепленный косами сплетенных корней.
— Нет, конечно. Это не Наугламир, — признал Трандуил. – Это всего лишь копия, и даже не очень точная. Я рисовал по памяти.
Финрод медленно и нежно провел рукой по камням ожерелья. Глаза ощутимо пощипывало. И ресницы у Трандуила было определенно длиннее, чем у Амариэ.
— С-спасибо, — тихо сказал он.
— Я сделал заказ гномам, жившим в Горе по соседству. Выдал им матерьялы. И ты бы знал, каких трудов мне стоило забрать у них готовую работу! – Трандуил закатил глаза. – Ну да что возьмешь с гномов!
Финрод поймал себя на странном желании попросить Трандуила снять ожерелье обратно, чтобы только эти ловкие пальцы снова скользнули по его шее, ухватили тяжелые волны волос…
— А тебе не жаль было отпускать… нашего сына? – вдруг спросил он.
— А что я мог сделать? – вздохнул Трандуил. – Ветер в клетке не запрешь. Стоило ему высунуть нос из родного леса и… поди удержи, — он махнул рукой, снова встал, подошел к столику рядом с креслом Финрода, добавил вина в оба кубка.
— А теперь мы здесь, а он там, — подвел печальный итог Финрод.
— Это ничего, — улыбнулся Трандуил. – Он вернется. Со временем ему наскучит ваша благодать, и он непременно вернется, еще и гнома чего доброго привезет. Впрочем, не стоит терять надежды – гномы ведь не вечны. Сколько там прошло с его прибытия?
— Да как же он вернется? – спросил Финрод. – Из Валинора нельзя…
Трандуил выразительно посмотрел на него.
— Ну да, но… Я ведь увел его корабль! – эта мысль внезапно испугала Финрода – неужели он лишил Леголаса возможности воссоединиться с отцом… с отцами…
— Не бери в голову, — утешил его Трандуил, — построит новый. Даже не ради нас с тобой, а просто чтобы еще раз пересечь море!
Края кубков столкнулись с глуховатым звоном, распугав несуществующих мотыльков. Лихолесье было несомненно безумным, но вовсе не таким уж плохим местом…
URL комментария
13.05.2015 в 20:00
Тут... в прошлом треде, еще в марте, был фик про театр в Валиноре, у меня сразу начало придумываться продолжение, но потом было не до того и никак, а тут вдруг взяло и написалось
Предупреждение № 1 Букав очень много, поэтому в трех комментах
Предупреждение № 2 Я очень люблю кинонного Трндл-ЛиПейса
То есть, визуально-образно, безотносительно логики сценария читать дальшеИтак, свершилось. После удивительных приключений, в которые в Валиноре вряд ли даже поверили бы, после бесконечно долгого и трудного пути, Финрод наконец-то достиг своей неведомой до конца цели. Перед ним возвышались необъятные стволы легендарного Лихолесья, и где-то там, в пещерном дворце, под тысячелетними слоями опавших листьев, находился тот незнакомый ему Трандуил или Трандуэль, или моргот его знает что за существо, которому Финрод просто должен был посмотреть в глаза. Хотя бы для того, чтобы тут же искать геройской смерти в какой-нибудь борьбе с благородной целью – даже в нынешние странные времена такую оказию найти несложно, – снова переродиться в Валинор, жениться наконец и забыть об этом полном искушений и опасностей мире, игнорируя косые взгляды и подавляемые смешки за спиной. И никогда-никогда больше не посещать театр и вообще не связываться с этими новомодными искусствами. В своих странствиях он такого насмотрелся, что воспоминаний, от которых краснеют уши и сводит нутро, хватит на несколько вечностей.
В лицо ему никто из эльфов, конечно, не смеялся, но тонкий слух помимо воли улавливал еще висевшие в воздухе хвосты оборванных фраз, ясный эльфийский взгляд за лигу читал насмешливый блеск в чужих глазах. Почему-то эта странная пьеса стала особенно популярной, ее показывали чаще других, Финрод слышал даже о нескольких разных постановках, с некими чудесными эффектами и волшебными явлениями, которые он даже не решился посетить, после того как узнал, что предпоследняя постановка не рекомендовалась к просмотру эльфами моложе пятидесяти лет, а последняя –трех тысяч.
Путем осторожных расспросов он выяснил, что в Валиноре находится сын того самого таинственного Трандуила, имя которого – или это только Финроду так казалось? – теперь все эльфы старше трех тысяч лет, претендовавшие на интерес к новейшим культурным веяниям, прочно связывали с его собственным. Более того, этот сын оказался тем самым удивительным молодым эльфом, который прибыл из Средиземья последним, не на рейсовом корабле, а на крохотной яхте, построенной им самим своими руками, да еще и притащил с собой гнома. Финрод до сих пор вспоминал, какой тогда был скандал и какое живое участие приняли в этой истории буквально все обитатели благословенного края, хотя край был немаленький и густонаселенный, и мало кто из них хоть раз увидел бы этого гнома в ближайшие много тысяч лет… Впрочем, гномы столько и не живут. Так что, можно было не сомневаться, что этот юный Трандуилион, сын странного заморского короля (твой сын, если верить пьесе! – ехидно подсказывало изредка просыпавшееся после третьей бутылки наливки чувство юмора) был личностью незаурядной. В Валиноре было не так много развлечений, так что приезд Леголаса горячо обсуждали до сих пор, хотя прошло уже… Финрод не знал, время бежало быстро. Впрочем, ему лично казалось, что кроме проклятой пьесы уже никто ничего здесь вообще не обсуждает.
Высокого юношу с золотистыми волосами, перехваченными на затылке тонкой косичкой, Финрод нашел на берегу моря, тот неподвижно, как высеченная из скалы статуя, сидел на нагретых солнцем камнях, не сводя взгляда с тончайшей нити горизонта, где небо и море были почти неотличимы одно от другого. «Быстро же ему здесь наскучило», - промелькнула у Финрода первая мысль, но в этот момент юноша обернулся, и старший эльф вздрогнул. Как будто они не встречались до сих пор, однако тонкое лицо казалось ему странно знакомым.
Финрод завел разговор, стал расспрашивать Леголаса о его жизни и приключениях в Средиземье, старательно маскируя наиболее интересовавшие его предметы и перво-наперво осторожно убедившись, что театром, как и романтической литературой тот вовсе не интересуется и вообще предпочитает книги о морских путешествиях. О морских путешествиях тоже поговорили, причем оказалось, что яхта цела и невредима, стоит в укромной бухте, и иногда Леголас с Гимли носятся на ней наперегонки с дельфинами вдоль побережья.
Когда зашел разговор о Лихолесье, Леголас принялся многословно и с томительной ноткой в голосе рассказывать об охоте на гигантских пауков и отстреле орков. (Финрода передернуло), достал из-за пазухи маленькую плоскую фляжку и дружески предложил собеседнику. Из дальнейшего разговора Финроду мало что запомнилось: такой ядреной сивухи ему не случалось пробовать ни в первой жизни, ни после. Либо соответствующая промышленность в Средиземье шагнула за тысячелетия, проведенные им в Валиноре, дальше, чем он думал, либо это в Лихолесье было свое ноу-хау. Финрод помнил только два факта: когда разговор зашел об отце Леголаса, тот как-то посмурнел, опустил взгляд и постарался перейти на другую тему, а когда Финрод прямо спросил синдара о матери, тот ровным тоном ответил только, что был совсем мал, когда она покинула свою роа, он ее совсем не помнит, отец о ней никогда не рассказывал, а здесь ее очевидно нет, иначе он бы почувствовал. Ситуация яснее не стала. Под действием убойной выпивки Финроду пришла в голову шальная мысль сводить юношу на спектакль и посмотреть реакцию, но он не был уверен, исполнилось ли тому уже три тысячи лет.
На следующий день он застал Леголаса на том же месте. При более подробных и уже довольно прямолинейных (как подойти к главному кружным путем, Финрод не знал, ему нужны были технические подробности) расспросах об управлении яхтой, Леголас вроде бы ничуть не удивился, зато заметно оживился и так завалил собеседника техническими характеристиками и тонкостями учета направления ветра, что у Финрода уже гудела голова, когда к облюбованному ими плоскому камню на пляже притопал рыжебородый гном и кивнул синдару, явно приглашая куда-то идти. Леголас извинился, пообещал продолжить в другой раз и ушел со своим другом.
Странная компания, думал Финрод, глядя им вслед. Гном деловито топотал – на каждый расслабленно неторопливый шаг эльфа приходилось три его шажка. Леголас, похоже, даже не заподозрил, зачем Финроду нужны эти сведения о яхте, или ему казалось только естественным, что кто-то хочет покинуть Валинор и отправиться в плавание? А когда Финрод спросит его, как найти дорогу в Лихолесье, ему тоже покажется только естественным, что кто-то хочет повидать его родной лес и устроить сафари с охотой на гигантских пауков? Финрод вспомнил фляжку и решил, что лихолесского эльфа мало чем можно удивить. А потом удивился себе самому, осознав, что уже перешел от смутной идеи, навеянной странным сюжетом, к действиям. Совершенно незаконным, несомненно, опасным, и скорее всего, не имевшим никакого смысла. Зачем ему это?
- Я вижу, ты познакомился с Ороферовым внучком? – раздался за спиной мягкий голос, и Финрод вздрогнул.
У камня стояла, улыбаясь, сестрица Нервен.
- Удивительно. Мне как-то раньше это и не приходило в голову, пока я не увидела вас рядом, - заметила она. – Если бы я не знала его семью, решила бы в первый момент, что он твой сын.
URL комментария
Пишет Гость:
13.05.2015 в 20:01
читать дальшеФинрод снова вздрогнул и внимательно посмотрел на нее.
- У вас даже манера говорить, жестикуляция похожа, - Нервен покачала головой, подобрала мелкий камешек и стала им играть.
- Ты… ходишь в театр? – нервно спросил Финрод.
- Нет. Была один раз, в самом начале, но узнала в главной героине себя… и там напридумывали таких глупостей… - она скривилась, потом глубоко вздохнула и вдруг посмотрела ему прямо в глаза, - что я вдруг поняла, как много, оказывается, упустила интересного в своей жизни в Средиземье. Не советую, это опасное искусство – когда кто-то сочиняет твою собственную историю за тебя.
Финрод несколько успокоился. Значит, Нервен не подшучивает над ним. Он и сам теперь понял, кого ему так напоминал принц из-за моря – собственное отражение в зеркале или на тихой поверхности лесной заводи. Его СЫН? Придуманный кем-то чужим, там, в другом мире, и вдруг явившийся сюда во плоти?
- Ты сказала, что знала семью этого парня, - заметил он. – Ты знала его… отца?
- Еще бы! – Нервен вздохнула. – Да ты и сам его знал!
Финрод опять вздрогнул. Ему казалось, что он никак не выберется из какого-то странного сна, исключительного по абсурдности сюжета. Он пожалел, что Леголас ушел и, наверно, унес с собой свою замечательную флягу.
- Трандуил Ороферион, ну вспомни же! Ты должен был видеть его в Дориате! – Нервен улыбнулась. – Не помнишь? Наверно, ты просто не обращал на него внимания. Какой-то дальний родственник короля, он был совсем молод тогда, невозможно длинный и тощий, нескладный, как жеребенок. Прямо, как человек. А я-то одно время думала, что он ко мне неравнодушен, - она мечтательно вздохнула, потом, внезапно помрачнев, бросила камешек в море, волна проглотила его жадной зеленой пастью. – Я ошибалась, - закончила Нервен.
- Не помню совсем, - признался Финрод. – Он хоть изменился с тех пор?
- Он стал взрослым. А потом перестал быть молодым. За один день. Во время одной битвы… - Нервен прищурилась, наблюдая за танцем чаек над водой.
- А потом ты еще видела его? – Финрод боялся, что его интерес покажется сестре странным, но ничего не мог с собой поделать. Решение уже было принято, словно бы помимо его собственной воли, оставалось только понять, за призраком ли он намерен охотиться, или у его квеста будет хоть какая-то реальная цель.
- Видела? – Нервен вздохнула, сдвинув тонкие брови. – Да мы тысячи лет прожили в одном лесу, он был нашим соседом. И знаешь, что я скажу? – таких соседей врагу не пожелаешь!
Финрод снова вздрогнул и нервно переменил позу.
- П-почему?
- Потому! – к беспокойству Финрода, в больших глазах сестры внезапно мелькнул отчетливый зеленый огонек. – Ты бы знал, какие слухи ходили о Лихолесье и том, что делается в его пещерах. Законы и обычаи как будто не для Трандуила писаны!
- Охотно верю, - пробормотал Финрод, оглянувшись вслед Леголасу.
- А однажды он пригласил Келеборна к себе, якобы для решения каких-то территориальных вопросов – как будто ему не было прекрасно известно, что Келеборн ничего не решал без моего согласия. И что ты думаешь? Мой супруг вернулся оттуда месяц спустя, и он не только не помнил, чем там занимался, он еще месяц не мог вспомнить, как зовут меня!
Изумрудный огонек в ее глазах стал еще отчетливее, и бледная до прозрачности кожа как будто тоже приняла зеленоватый оттенок. Тем не менее, Финрод едва удержался, чтобы не прыснуть со смеху.
- А вопросы-то они решили? – спросил он.
- Не знаю. Он привез связку странных свитков, где речь шла о какой-то трясине и поляне с исключительно хищными росянками. Какого эльфа могут интересовать такие места? А часть дружины Келеборна вообще не вернулась, по собственному желанию, как передали остальные. Говорят, что они там в Лихолесье даже… - она произнесла какое-то слово на синдарине, Финрод не понял. – Не состоя в браке, можешь себе представить? Но Келеборн не посмел бы, он знал, что я сразу почувствую… Я пыталась заглянуть в зеркало – узнать, что там происходит. А зеркало показало мне меня саму, в таком виде, что больше я не решалась в это погружаться, - зеленоватая тень медленно исчезла, растворившись в солнечном дне и морском запахе.
- Как же… - задумался Финрод. – Но у него же должна быть жена? Сын ведь есть?
- Должна была быть, - пожала плечами Нервен, как будто внезапно потеряв интерес к разговору. – Я никогда ее не видела, и он никогда ее не упоминал. – Она встала, явно собираясь уйти.
- Почему-то я так и думал, - пробормотал Финрод.
Сюжет пьесы предписывал обратиться за помощью Ульмо, и этот метод, к удивлению Финрода, вполне оправдал себя. А может быть, Ульмо тоже смотрел ту пьесу, и ему тоже стало интересно. Своими силами Финрод вряд ли сумел бы достичь другого берега на удивительном плавсредстве, несмотря на подробные инструкции, данные Леголасом, и фляжку, подаренную им же на прощание. Указания Леголаса относительно того, как найти дорогу в Лихолесье, тоже оказались почти бесполезны. Видимо, мир, где теперь властвовали люди, успел сильно перемениться даже с тех пор, как лихолесский принц покинул его. Не год и не десять лет ушло на то, чтобы найти верный след, собирая по крупице информацию, по словечку – крохи правды среди искаженных до невероятия многими поколениями неумелых рассказчиков старинных песен и преданий. Но Финрод умел распознать правду даже в самом извращенном сюжете. Помогала, разумеется, и интуиция, хотя в полной мере его дар предвидения себя не проявлял. Может быть, это был хороший знак. Может быть, самое страшное, что могло ждать его в конце этого спонтанного квеста – просто тупик. Может быть, больше не было никакого Лихолесья, и только забывшие себя бесплотные духи прятались по дуплам и норам в какой-нибудь запущенной чаще, которую люди до сих пор не пустили на древесину.Обидно было бы, конечно. И горько за тамошних эльфов, но чего еще они могли ждать при своем упрямстве?
URL комментария
Пишет Гость:
13.05.2015 в 20:03
читать дальше
Что ж, он со своей стороны сделал все, что мог, и квест был практически исполнен. А приобретет ли он в конце нечто ценное или вернется домой посмешищем – разве что удастся найти себе здесь поистине геройский конец и потом сказать, что так и было задумано — зависит уже не от него.
Сквозь могучую чащобу, земля которой никогда не видела солнечного света – такой плотной кровлей сплетались вверху кроны – Финрод шел несколько дней и уже начал скучать, потому что ничего не происходило. Разве что однажды он нагнулся над тихой заводью, чтобы умыться и причесаться, прежде чем явится пред очи здешнего владыки… и вдруг осознал, что уже несколько минут пялится на собственное отражение, все более активно позевывая. Воду из здешних источников явно не следовало пить.
Больше ничего интересного не происходило. Гигантские пауки, которыми, по словам Леголаса, лес кишмя кишел, Финроду не показывались, если здесь и была какая-то мелкая живность, то сидела по своим норам, и вообще весь лес как будто мирно дремал и до пришельца ему не было никакого дела. Между тем Финрод ясно чувствовал, что сердце этого леса – дворец короля эльфов – должен быть совсем рядом, однако, он не показывался. Вполне возможно, что Финрод уже не первый день ходил кругами по запутанным здешним тропам, которые вполне могли постоянно видоизменяться. Владел ли хозяин лесного царства особой отводящей глаза магией или это было свойство самого леса? По валинорским сплетням и суевериям человечьего мира судя, возможно было и то и другое. Но с такой магией справиться было немудрено. Поиграли и хватит. Финрод негромко замурлыкал дорожную песню, что не позволяет сбиться с пути, и на одной из запутанных троп как будто немного посветлело, колючие заросли подались в стороны. Лес словно только и ждал от него какого-то знака.
В правильности направления эльф больше не сомневался, тем более что по сторонам тропы теперь то и дело возникали резные столбы, он прошел несколько увитых ползучей порослью арок, словно бы составленных из гигантских рогов, однако легче идти не становилось. С каждой лигой лес делался только темнее, душный чад словно бы висел в воздухе, обволакивал незнакомым чарующим ароматом, клонил в сон. И чем ближе становилась могучая скальная стена впереди, тем тяжелее нагнетало этот чад. Страха или желания немедля повернуть назад и бежать отсюда он не вызывал, хотя и пощипывал нервы легким ощущением опасности.
В высоком узком проходе, ведущем вглубь скалы, лежал гигантский паук. Сердце Финрода дрогнуло в груди: неужели лихолесские твари овладели самим королевским дворцом? Вероятно, здесь произошла страшная битва? О, почему он пришел так поздно, когда ему остается лишь оплакать сородичей того светловолосого юноши на морском берегу вместо того, чтобы встать с ними плечом к плечу?
Настороженно озираясь, Финрод вступил в прорубленный в скале тоннель, коснулся носком сапога лесной твари. Паук громко икнул, шевельнулся, и к изумлению Финрода, из-под него выбрался одетый в зеленое эльф. Возможно, он был ранен в бою, потому что он окинул Финрода мутным взглядом, нашарил у стены копье и поднялся, опираясь на него, что, несомненно, требовало титанических усилий.
— Чужой? – пролепетал эльф, подумал немного и неуверенно добавил, —Стой кто идет. Вы находитесь на частной территории, охрана вооружена... – он тоже громко икнул, пошатнулся и сел на каменный пол.
— Я прибыл из Валинора, — холодно ответил Финрод: солдат явно был не ранен, а просто неприлично нетрезв. – Мне нужно поговорить с владыкой Трандуилом Лихолесским.
—Ааааа, из Вали-ик!-нора! – обрадовался эльф. – Тогда можно, тогда вас ждут.
— Ждут? – поразился Финрод, покосился на паука, сонно шевельнувшего лапой, и не выдержал,— Да что же у вас тут произошло? Нападение?
— Почему нападение? – к еще большему изумлению пришельца, эльф привалился боком к бессознательному пауку и принялся машинально почесывать ему мохнатое брюхо. – Первомай – важный праздник для всего эльфийского народа. Велено отмечать всем лесом, вот мы и…
— Но Бельтейн был неделю назад! – воскликнул Финрод.
— А у нас его продлили, — известил его эльф и туманно пояснил, — а то мы отдыхать не успевали.
Он дружески похлопал по мохнатому брюху и снова принялся чесать паука. Паук тихо урчал в экстазе и подергивал конечностями. Финрод поморщился и отступил на шаг, пока его не задело покрытой жесткой шерстью лапой. Вот теперь у него наконец возникло сильное желание просто развернуться и уйти обратно.
—Так я могу пройти к королю? – скривившись, поинтересовался он, даже не пытаясь себе представить, в каком виде может быть этот король.
— Не-а, — помотал головой страж, помедлил, приходя в себя после слишком резкого движения, и, теперь уже соблюдая осторожность, медленно махнул рукой в сторону от входа. – Во дворце его нет. Король на прогулке.
— А. Понятно, — Финрод отправился в заданном направлении, оглянулся, уходя: стражник опустил тяжелую голову на паука, закрыл глаза и довольно улыбался. Ему было хорошо.
— Заходи кто хочет, завоевывай, — осуждающе ворчал Финрод, проламываясь дальше через дебри Лихолесья. Впрочем, по размышлении, он признал, что и сам не так-то легко сюда пришел, притом что без злых умыслов. Может быть, местные жители и могли позволить себе такую беспечность. Вот и теперь тропе явно надоело вести его. Финрод только успел затянуть новую песню, как все свершилось – как это и бывает, когда чего-то долго ждешь и ищешь, до глупого неожиданно.
Кусты, едва услышав первые такты песни, подались в стороны, за ними оказался заботливо припрятанный обрыв, Финрод от неожиданности кувыркнулся вниз, автоматически сгруппировавшись, прокатился по склону и обнаружил, что сидит на траве, а прямо над ним возвышается гигантский – лось?! – нет, скорее, все-таки олень, только олени с такими рогами, насколько помнил Финрод, вымерли уже несколько тысячелетий назад. Дальше рогов он ничего не видел, так как именно здесь, на внезапной опушке, сквозь редкую прореху в крыше крон пробивался солнечный луч и бил прямо в глаза. Но оттуда, из золотого сияния, донесся глубокий бархатный голос:
— Неужели его Величество Финрод Фелагунд, король сказочного Нарготронда? Какая честь для нас!
Финрод, стиснув зубы от смущения, поднялся на ноги, отряхивая мелкую труху со штанов. Всадник легко спрыгнул со своего скакуна, шагнул вперед, придерживая поводья, и Финрод невольно отступил, едва не упав снова. Владыка Лихолесья производил сильное впечатление– очень высокий, на полголовы выше самого Финрода, облаченный в расшитую золотыми нитями мантию, ослепительно сиявшую на солнце, по широким плечами свободно струились волосы цвета белого золота, губы слегка кривились в странной полуулыбке, образуя ямочки на бледных щеках. Он двигался уверенно и свободно, без неуверенности или нарочитой сосредоточенности пьяного, и Финрод мысленно вздохнул с облегчением. Вот только смущали его ярко-голубые глаза, они блестели слишком уж сильно, чтобы блеск их был естественным, и создавали впечатление чуть ли не безумия. Что, впрочем, Финрода ничуть не удивило, но напомнило, что следует оставаться настороже.
— Насчет Нарготронда, это… — не без смущения забормотал он, но Трандуил резко мотнул головой.
— Я знаю. Просто именно таким я помню тебя. И храню эти воспоминания уже которую тысячу лет.
— Помнишь?.. – растерялся Финрод, но вспомнил о словах Нервен, – А. Ну да. В молодости ты жил в Дориате. Мы, вероятно, виделись.
Невозможные глаза расширились, изящной формы губы дрогнули.
— А ты меня совсем не помнишь? Даже просто, что был такой? – Трандуил на миг опустил взгляд и грустно улыбнулся. – Признаться, не думал, что ты на меня даже не обратил внимания. А я-то ведь столько ждал тебя…
— Ждал? – Финрод дал себе слово ничему не удивляться…
— Ну конечно, — король Лихолесья посмотрел ему прямо в глаза, и от этого жутковатого стеклянного взгляда по спине у Финрода побежали мурашки. –А зачем ты думаешь, нужны были эти пьесы?
— П-пьесы? Так это ты?
—Ну а как бы еще я привлек твое внимание? К тому же… — в этот раз улыбка была хитрой. – У вас там неплохо платят, а королевское достоинство требует немалых расходов, сам знаешь…
— Зачем тебе надо было привлекать мое внимание? – не дал ему Финрод уйти от темы.
— Я же мечтал о тебе все эти тысячелетия! – Трандуил внезапно снова легко вознесся на спину своему скакуну. – Но ты с дороги, а мы тут стоим в лесу без толку. Едем во дворец! – наклонившись со спины зверя, он протянул Финроду большую руку, украшенную витыми перстнями, и мгновенье спустя тот сидел у Трандуила за спиной.
— Ты хоть нашего сына видел? – вдруг обернулся Трандуил.
—Нашего… да, видел. Собственно, благодаря ему я здесь…
—Ну хоть на том спасибо, — усмехнулся Трандуил.
— А это… —Финрод тронул пяткой округлый бок животного, — ведь не лось?
— Конечно, лось. Плюс чудеса селекции. Какая разница? Вперед!
Лось резко рванул вперед, снеся рогом сорочье гнездо с подвернувшейся ветви. Финрод крепко обхватил бока Трандуила, глубоко зарывшись руками в скользкие складки сияющей мантии, и уже в который раз с тоской подумал о заветной фляге, давно опустевшей и выброшенной… но, похоже, за этим здесь дело не станет.
URL комментария
Пишет Гость:
13.05.2015 в 20:03
читать дальшеЗолотистый туман клубился перед глазами, то и дело принимая очертания целых облачков пузатых шелковистых мотыльков, они танцевали по всей зале, ползали по коврам и подушкам и снова растворялись в той же искристой теплой мгле. Финрод ничего против них не имел.
- Я пытался привлечь твое внимание, но, видимо, мне не хватало храбрости сделать что-то действительно эффектное, —Трандуил снова мягко улыбался, отняв от губ мундштук кальяна. Речь его звучала плавно и мелодично, почти как пение, стеклянные глаза отражали танец мотыльков, и Финрод, наблюдая за хозяином, ловил себя на странных мыслях – о том, как длинны ресницы короля эльфов и нежен рисунок губ.
— Моя сестра Нервен говорила мне о тебе, — сообщил он и налил себе еще бокал терпкого багрового вина из лихолесских ягод – он даже знать не хотел, каких.
Трандуил поморщился.
— Галадриэль? Она так и бегала за мной, я просто не знал, что с ней делать!
Финрод моргнул.
— Ну да, —Трандуил приподнялся на локте, растянувшись на перине легчайшего пуха, задумчиво водя мундштуком по щеке. – В конце концов я попросил Келеборна как друга и родича отвлечь ее – так ведь окрутила беднягу в один момент. Хотя вроде он не в обиде, —Трандуил философски пожал плечами.
Финрод задумался.
— Послушай, у тебя ведь есть сын, это значит, что ты… должен быть женат?
— Да, —Трандуил заметно помрачнел, отодвинул кальян, словно ему вдруг стало неуютно в собственной гостиной. – Она… не вернется ко мне, —к испугу Финрода, на миг сквозь гладкую кожу на щеке Трандуила проступила кровавая темнота, словно живая пульсирующая рана, глаз подернулся мутной слепой белизной, но это впечатление мгновенно исчезло. А вероятнее всего, это был просто дурман, навеянный магическими курениями и золотистыми мотыльками. — Я никогда ее не увижу и поверь, это наше обоюдное желание.
— Ты не любишь ее? – поразился Финрод. – Разве это не в разрез с…
— Законами и обычаями? – Трандуил сухо рассмеялся, — Тебе никогда не казалось, что здесь мы очень далеко от валар с их порядками?
— Ну вот у меня есть любимая в Валиноре… —Финрод отвел глаза, сильно подозревая, что ресницы Трандуила длиннее, чем у Амариэ.
— Однако ты здесь, а она там, – напомнил король Лихолесья. – Тебе не кажется, что в этом что-то не так? Послушай, — он выпрямился, сел, спустив ноги с изящной кушетки, наклонился вперед, глядя прямо в глаза Финроду своим тревожно ясным и болезненно блестящим взглядом, — Наше дитя было желанным. Она хотела ребенка от меня – короля. Я же хотел ребенка от… тебя.
Финрод поперхнулся. Кровавое вино выплеснулось из бокала на пушистый ковер, расшитый золотыми нитями.
— И я вложил в него все свои мечты, все воспоминания, которые лелеял век за веком, пока мой мир умирал и перерождался, пока сменялись эпохи, а корабли из Серебристой гавани уходили один за другим на Запад. Без меня. И – ты ведь видел его – признай…
— Да, —Финрод не узнал собственного голоса, так хрипло он прозвучал. Он упорно смотрел на ковер, даже не пытаясь выдержать этот стеклянный взгляд. Ковер впрочем тоже был не самым безопасным местом – если долго на него смотреть, вышитые сцены обретали движение, орнаментальные фигуры принимались жить собственной жизнью.
— Зачем ты выманил меня сюда? – Финрод решил разобраться во всем, пока еще его сознание не попало полностью под чары этого королевства иллюзий. – Почему ты давным давно не взошел на один из кораблей, почему ты не отправился в Валинор с… твоим сыном? Ты же мог давным давно разыскать меня там.
- Ну и кто я был бы там для тебя? Чей-то там позабытый родственник? А здесь у нас с тобой – пусть не самое светлое и прекрасное, но все-таки королевство. И ни-ка-ких родственников, пересудов, ухмылок за спиной. Ах да, как же я мог забыть! – он всплеснул руками и встал с кушетки. – Столько ждать твоего прихода и забыть вручить подарок, который я тебе приготовил!
Он направился, быстро и бесшумно скользя по ворсу ковра и пышным шкурам, устилавшим пол, куда-то в угол комнаты, постучал чем-то и вернулся, на ходу приказав голосом, не терпящим неповиновения, — Закрой глаза.
Длинные пальцы ухватили длинные волосы Финрода, приподняли, что-то щекотно скользнуло по шее и груди, щелкнул замочек, даже сквозь веки полыхнул звездный блеск. Открыв глаза, Финрод задохнулся.
— Это же… Это же не может быть… Это же никак… — он невольно посмотрел вверх, словно мог увидеть небо запада и самую яркую звезду сквозь каменный свод, укрепленный косами сплетенных корней.
— Нет, конечно. Это не Наугламир, — признал Трандуил. – Это всего лишь копия, и даже не очень точная. Я рисовал по памяти.
Финрод медленно и нежно провел рукой по камням ожерелья. Глаза ощутимо пощипывало. И ресницы у Трандуила было определенно длиннее, чем у Амариэ.
— С-спасибо, — тихо сказал он.
— Я сделал заказ гномам, жившим в Горе по соседству. Выдал им матерьялы. И ты бы знал, каких трудов мне стоило забрать у них готовую работу! – Трандуил закатил глаза. – Ну да что возьмешь с гномов!
Финрод поймал себя на странном желании попросить Трандуила снять ожерелье обратно, чтобы только эти ловкие пальцы снова скользнули по его шее, ухватили тяжелые волны волос…
— А тебе не жаль было отпускать… нашего сына? – вдруг спросил он.
— А что я мог сделать? – вздохнул Трандуил. – Ветер в клетке не запрешь. Стоило ему высунуть нос из родного леса и… поди удержи, — он махнул рукой, снова встал, подошел к столику рядом с креслом Финрода, добавил вина в оба кубка.
— А теперь мы здесь, а он там, — подвел печальный итог Финрод.
— Это ничего, — улыбнулся Трандуил. – Он вернется. Со временем ему наскучит ваша благодать, и он непременно вернется, еще и гнома чего доброго привезет. Впрочем, не стоит терять надежды – гномы ведь не вечны. Сколько там прошло с его прибытия?
— Да как же он вернется? – спросил Финрод. – Из Валинора нельзя…
Трандуил выразительно посмотрел на него.
— Ну да, но… Я ведь увел его корабль! – эта мысль внезапно испугала Финрода – неужели он лишил Леголаса возможности воссоединиться с отцом… с отцами…
— Не бери в голову, — утешил его Трандуил, — построит новый. Даже не ради нас с тобой, а просто чтобы еще раз пересечь море!
Края кубков столкнулись с глуховатым звоном, распугав несуществующих мотыльков. Лихолесье было несомненно безумным, но вовсе не таким уж плохим местом…
URL комментария
-
-
29.02.2024 в 09:49Посетите также мою страничку
transcribe.frick.org/wiki/Take_Advantage_Of_%d0... как открыть счет в иностранном банке африки bank of.tj
33490-+